ЧЕРНЫЕ БУШЛАТЫ В БЕЛЫХ СНЕГАХ ПОДМОСКОВЬЯ. ГОД 1941....
ПРОЩАЙТЕ, СКАЛИСТЫЕ ГОРЫ....
В Дмитровском
районе Московской области есть братская могила с обелиском, увенчанным муляжами
флотских бескозырок с надписью «Тихоокеанский флот».
Фамилий на обелиске выбито 29. На самом деле здесь лежит около полутора тысяч
краснофлотцев, прибывших на защиту столицы в ноябре 1941 года. Они одержали
одну из первых – если не самую первую – побед советского оружия во второй
мировой
Маршал Жуков так оценивал положение под Москвой к началу декабря 1941
года: «Вся забота тогда была – остановить противника, измотать его, нанести
контрудар с тем, чтобы отбросить вклинившиеся на флангах группировки. Когда же
нашей разведкой и анализом поведения противника было установлено, что он
окончательно выдохся и уже не выдержит наших контрударов (особенно после того,
как были введены 1-я ударная армия В.И. Кузнецова и части моряков), нам стало
понятно, что мы не должны ограничиваться контрударами. Мы должны были
немедленно использовать такой благоприятный момент и развернуть
контрнаступление».
Моряки, о которых упомянул маршал, это офицеры и краснофлотцы 64-й отдельной
морской стрелковой бригады (ОМСБ) Тихоокеанского флота. Им надлежало прикрыть
самый опасный 20-километровый участок от Икши до Хлебниково.
Решающий удар по Москве командующий группой армий «Центр» генерал-фельдмаршал
Федор фон Бок намечал произвести с Дмитровского направления. Здесь по прямой от
основных немецких позиций до городской черты оставалось километров тридцать –
полчаса хорошего танкового хода. А от передовых отрядов, занявших Красную
Поляну, и того меньше – всего 17. С Дмитровского направления на Москву были
нацелены пять мотопехотных и пехотных дивизий. Их наступление поддерживали 3-я
и 4-я танковые группировки генералов Рейнгардта и Гёпнера, включавшие в себя
семь закаленных в боях танковых дивизий.
Моряки воюют только в тельняшках
Как вспоминает участник боев под Москвой, в ту пору 15-летний (на призывной
комиссии он «приписал» себе два года) краснофлотец-артиллерист Виктор Наумов,
первый эшелон с артиллерийским вооружением 64-й ОМСБ прибыл на станцию Хотьково
27 ноября. С первых же минут его засекла авиационная разведка, но моряки,
открыв пулеметный огонь, сорвали попытки немецких бомбардировщиков прицельно
отбомбиться по артиллеристам. А с утра 28 ноября все окрестности станции
почернели от флотских бушлатов: в Хотьково прибыл второй эшелон бригады. Немцы
снова попытались сорвать выгрузку, высадив у станции воздушный десант. Моряки
под командованием старшего лейтенанта Михаила Токарева вступили в бой и
уничтожили 300 отборных солдат вермахта. В течение того же дня в Хотьково
разгрузились остальные эшелоны. Подразделения, прибывшие первыми, поставили
пушки на конную тягу и пешим порядком двинулись к рубежам обороны.
28-29 ноября, прибыв на место и не встретив никаких боевых подразделений
(армейские части начали выдвигаться в этот район только 29 ноября), бригада
приступила к организации рубежа. Штаб ее был размещен в здании Марфинского
военного санатория. Весь день 29 ноября и ночь на 30-е командование определяло
танко-
опасные направления и с учетом сложного рельефа производило расстановку пушек,
которых было всего 59. Артиллеристы должны были задержать немецкие танки на
ухабистом полевом грунте, покрытом снегом, и не дать им вырваться на асфальт
Дмитровского шоссе. На снегу машины теряли скорость, не могли ни свободно
маневрировать, ни вести прицельный огонь и становились уязвимыми. Здесь помог опыт
начальника артиллерии бригады, капитана Германа Годжорашвили, участника войны с
белофиннами, награжденного за умелые действия и личную храбрость в той войне
орденом Красной Звезды.
На рассвете 30 ноября немецкие танковые части, смяв порядки разворачивавшихся
армейских подразделений, ринулись, как и предполагалось, к Дмитровскому шоссе.
Но пройти сквозь рубежи флотской бригады им так и не удалось. Пушки били прямой
наводкой, им помогали расчеты противотанковых ружей, в ход шли гранаты и
бутылки с горючей смесью. Ночная тьма в тот день так и не наступила. Сотни горящих
танков, бронетранспортеров и грузовиков до самого рассвета освещали почерневший
от гари свежевыпавший снег.
Наконец пришло утро. Моряки, пользуясь затишьем, приводили в порядок
вооружение. В пылу боя они израсходовали все снаряды, патронов оставалось по
несколько штук на винтовку, да и винтовки были не у каждого. Но вместо винтовок
и пополнения боеприпасов в бригаду поступила... армейская форма. Однако сменить
свое флотское обмундирование бригада отказалась. За это командиру бригады,
капитану 2-го ранга Борису Скорохватову грозили санкции по всей строгости
военного времени. Но вовремя вмешался нарком ВМФ адмирал Николай Кузнецов – и
Скорохватов убыл на Северный флот начальником штаба бригады подводных лодок.
Так завершилась «сухопутная» боевая жизнь командира дивизиона подводных лодок,
ставшего командиром стрелковой бригады и выигравшего поединок с самим фон
Боком.
Безымянные герои
Последний приказ своего флотского командира – занять деревню Кузяево и
выдвинуться в сторону села Белый Раст бригада получила 3 декабря. Белый Раст
был определен ранее как правый фланг 20-й армии, но теперь село уже было занято
немцами и превращено в командно-наблюдательный пункт. Бригада ринулась в
контрнаступление – первой на Западном фронте. И уже не одна – ее поддержали
танкисты 24-й танковой бригады, а на участках слева и в районе Красной Поляны –
отдельные подразделения 20-й армии. Итогом дня стало освобождение деревни
Кузяево, расположенной в двух километрах от Белого Раста. После первых побед на
позициях бригады побывали член ГКО маршал Семен Буденный и член Военного совета
фронта генерал-полковник Николай Булганин. Они передали морякам решение Сталина
по отказу бригады от переодевания: «Моряков насильно не переодевать, война сама
заставит».
Под командованием армейского полковника Ивана Чистякова, который сменил Бориса
Скорохватова, бригада вступила в бои за Белый Раст. Несколько раз село
переходило из рук в руки. Завершающим был бой на рассвете 8 декабря, самый
кровопролитный. После него из трех морских батальонов (более 1700 человек,
некоторые не только без патронов, но и без винтовок, только с гранатами и
ножами) осталось менее 200 краснофлотцев и несколько танковых экипажей. В бою
за село они потеряли десять боевых машин, три танка вместе с экипажами ушли под
слабый лед сельских прудов.
Теперь уже не установить, кто отдал нелепый приказ, пославший практически
безоружных людей на пулеметы, минометы и танки. Но моряки его выполнили и ценой
своих жизней во многом обеспечили нашим войскам разгром фашистов под Москвой.
«Я не помню случая, – писал герой Советского Союза генерал-полковник Иван
Чистяков, – чтобы воины 64-й стрелковой бригады дрогнули при виде контратаки
танков или подняли панику при виде превосходящих сил немцев». Боевая
деятельность бригады стала одним из главных эпизодов в фильме «Разгром немецких
захватчиков под Москвой» – первым советским фильмом, удостоенным кинопремии
«Оскар». А в начале 1942 года бригада получила орден Боевого Красного Знамени.
Дальше было освобождение Солнечногорска и Волоколамска, Ефремова, Никольского,
атака по колено в ледяной «каше» от взорванной плотины у Лудяной Горы и бои за
десятки населенных пунктов; множество уничтоженных фашистов и боевой техники,
плененные немецкие солдаты и многочисленные трофеи, среди которых особое место
занимает обоз с парадной атрибутикой для казавшегося таким близким великого
парада вермахта в Москве. В 1942 году постоянно получавшая уже армейское
пополнение бригада была преобразована в 82-ю гвардейскую стрелковую дивизию.
По распоряжению председателя Президиума Верховного Совета СССР Михаила Калинина
останки моряков, захороненных в местах боев, были перенесены в братскую могилу
в центре села Белый Раст. На могиле был установлен памятник. К сожалению, время
не пощадило его. В 1960-е годы здесь был воздвигнут новый, сохранивший флотскую
атрибутику первого: муляжи флотских бескозырок с надписью «Тихоокеанский флот»
и тяжелый якорь у подножия. Впоследствии ветераны 24-й танковой бригады
добавили к нему секцию танковых траков.
Недалеко от
рубежа, с которого первыми в ходе битвы за Москву начали разгром врага моряки и
поддержавшие их танкисты, по инициативе вдовы маршала бронетанковых войск
Михаила Катукова был создан «Музей танка Т-34».
Долгое время подвиг моряков был предан забвению. В трудах современных военных
историков редко упоминалось о роли моряков в обороне Москвы. В фундаментальном
труде академика Самсонова «Москва, 1941 год» 64-я ОМСБр была упомянута всего
один раз в общем перечне войсковых частей. В последнее время местные власти привели
в порядок место захоронения, от Рогачевского шоссе до памятника
заасфальтировали старую дорогу, на повороте к селу установили большой
указатель. Ежегодно, в преддверии Дня Победы и 6-8 декабря у могилы собираются
ветераны войны, моряки, школьники Дмитрова, учащиеся морских кадетских
корпусов. Московские ветераны войны установили возле могилы закладной камень с
надписью, что на этом месте будет воздвигнута часовня в память о подвиге
моряков и о первой победе в годы той войны.
Но на плите памятника выбито только 29 фамилий, а по рассказам местных
старожилов в могиле захоронены останки не только погибших при штурме села, но и
моряков, найденных в окрестностях весной и летом 1942 года. То есть, по всей
вероятности, здесь покоится не менее 1500 безымянных героев.
К 15-летнему краснофлотцу Вите Наумову судьба была более благосклонна. Три
ранения, три госпитальные койки, затем учебный отряд подводного плавания. Конец
войны Виктор Иванович встретил комендором на легендарной подводной лодке
Балтийского флота «Лембит», потопившей под командованием капитана 3-го ранга
Алексея Матиясевича немало вражеских кораблей. После войны Виктор Иванович
окончил Высшее военно-морское училище и стал инженером-механиком. Медаль «За
оборону Москвы» капитан1-го ранга Виктор Наумов получил,
находясь уже в отставке, спустя более 40 лет после того памятного боя.
Приветствую Вас Гость