«22 ИЮНЯ –
СКОРБЬ - ПАМЯТЬ -
ИСТОРИЯ»

Четверг, 28.03.2024, 20:52
Приветствую Вас ГостьГлавная | Регистрация | Вход
Меню сайта
Форма входа
Поиск
Главная » 2015 » Май » 7 » Из истории воинских захоронений в Псковской области Продолжение
16:31
Из истории воинских захоронений в Псковской области Продолжение
Из истории воинских захоронений в Псковской области

Из истории воинских захоронений в Псковской области. Часть вторая

Продолжение. Начало см. в № 43 (565) от 9-15 ноября 2011 г.

Война на Псковщине закончилась только в августе 1944 года. Были стерты с лица земли тысячи деревень, в руинах находились города, поселки, в разорении – колхозы и совхозы. Огромные людские потери. Голод в первые послевоенные годы. И тысячи могил по всей Псковской земле – возле сожженных деревень, по оврагам, по полям, в болотах, в лесных урочищах, у дорог.
Сразу после Великой Отечественной войны было не до благоустройства солдатских могил, люди думали о том, как выжить. Но заниматься этим вопросом местным властям пришлось.

Первый учёт
18 февраля 1946 года Совет Народных Комиссаров СССР принял постановление № 405-1650 «О взятии на учет воинских захоронений, о благоустройстве и сохранении братских могил и захоронений бойцов и командиров Красной Армии, партизан и партизанок Великой Отечественной войны».
В постановлении военным отделам комитетов партии, местным Советам предписывалось до 1 июня 1946 года взять на учет все имеющиеся на подведомственной территории воинские захоронения и до 1 августа 1947 года принять меры по их благоустройству.
Основные затраты – финансовые, людские – ложились на плечи местных советов. Тяжелее всех приходилось на территориях, разоренных войной, там, где долгое время (как на Псковщине) шли ожесточенные бои и, как следствие, были тысячи захоронений.
На нынешней Псковщине (в 1946 году это территория Псковской и Великолукской областей) после окончания войны осталось 175 воинских кладбищ, 5417 братских могил и 11558 индивидуальных воинских могил.
К сожалению, из-за поверхностной оценки масштаба работ, состояния воинских захоронений, их количества были определены нереально малые сроки работ по благоустройству захоронений. К тому же эти работы были довольно слабо подкреплены и материально, и организационно. Поэтому результат работ по благоустройству был предсказуемым.
На местах под благоустройством понималось не только приведение захоронений в более-менее достойный вид, но, к сожалению, и перезахоронение из существующих могил в новые, т. е. укрупнение могил. Укрупнение «всего и вся» (областей, районов, совхозов, промышленных предприятий и пр.) не прошло мимо и воинских захоронений.
При укрупнении, естественно, мелкие составляющие ликвидируются, а следы от них и вовсе исчезают.
Уровень работ по перезахоронению погибших был крайне низким. Дело в том, что ко времени выхода постановления № 405-1650 прошло слишком мало времени с момента первоначальных захоронений – любой здравомыслящий человек понимает, что через 2-3 года перезахоранивать просто невозможно по санитарно-гигиеническим нормам, да и по этическим тоже. Исполнители постановления на местах это тоже понимали.
В результате захоронения частично остались по-прежнему безымянными, многие были просто срыты, запаханы, разрушены или перенесены не полностью. Но в отчетах эти захоронения числились «перенесенными». На самом же деле на новое (укрупненное) захоронение просто переносились фамилии (но не останки). Правда, некоторые захоронения все же были перенесены. Вопрос: какие и до какой степени?
Теперь очень трудно определить, как на самом деле поступили с тем или иным захоронением. Необходимой документации – старых книг учета захоронений, актов сдачи захоронений военными похоронными командами, новых документов со сведениями о переносах могил, перезахоронениях, схемами захоронений – нет нигде. Или её не было, как чаще всего бывает в отечественной практике, либо она была просто уничтожена за ненадобностью или утрачена.
Каждый новый начальник, как правило, считает, что весь исторический процесс начинается с него, поэтому все документы предшественников зачастую просто шли на помойку. В большинстве случаев на местах сохранились документы о воинских захоронениях только начиная с 1970-х годов.
Среди разрушенных, запаханных, заброшенных в тот период захоронений были, и это очевидно, плановые захоронения, сведения о которых все-таки кое-где могут быть (до сих пор) или в местных органах власти, или в военкоматах, или в архивных документах воинских частей.
Организаторами работ по реализации постановления № 405-1650 назначались военные отделы райкомов ВКП (б) [ 1 ].

Было – стало – не было
После выхода постановления к учету воинских захоронений приступили во всех районах Псковской и Великолукской областей. Обкомами ВКП (б) были разосланы постановления и циркулярные письма с указанием сроков работ по взятию на учет и благоустройству воинских захоронений.
Из отчетов райкомов ВКП (б), хранящихся в ГАНИПО [ 2 ], видно, что основная часть воинских кладбищ, братских и индивидуальных могил периода Великой Отечественной войны на начало 1946 г. находилась в запущенном состоянии. Это объяснялось тем, что многие захоронения были расположены вдали от населенных пунктов и дорог, присматривать за ними физически было некому.
К сожалению, сохранившиеся в архиве отчеты не несут никакой конкретной информации, в них только сухие цифры: «было – стало». Нет индивидуальных данных по захоронениям. Нет сведений об исполнении намеченных планов. Нет карт захоронений.
Работы по учету и благоустройству захоронений были осложнены тем, что все районы Псковской и Великолукской областей входили в зону, где шли (фактически вплоть до начала 1950-х гг.) работы по разминированию. В конечном итоге массовая работа по благоустройству захоронений в некоторых районах продлились до 1950-1952 гг.
В Псковской области военный отдел обкома ВКП (б) в1945-1946 гг. отдавал предпочтение, судя по отчетам райкомов, не благоустройству воинских захоронений, а организации работ по разминированию. Причины этого – в поздних сроках освобождения территории, в плотности минирования районов боев, в засоренности территории боеприпасами (в Великолукской области разминирование началось раньше – в начале 1943 г.). Тем не менее, в некоторых районах внимание благоустройству воинских могил было уделено.
В Пожеревицком районе [ 3 ] в 1946 году военный отдел РК ВКП (б) и райвоенкомат взяли на учет 47 могил, 12 из них были объединены, т. к. находились далеко от населенных пунктов. Работу по объединению захоронений планировалось продолжить в 1947 году силами комсомольского актива. В сентябре 1946 г. все воинские могилы были закреплены за сельсоветами и колхозами.
В Сошихинском районе [ 4 ] не проводилось укрупнение захоронений. В районе бои шли почти пять месяцев, поэтому могил было много – 771. Все они были к 9 мая 1946 года силами комсомольцев, ОСОАВИАХИМа, учащихся благоустроены (обложены дерном, обсыпаны песком, обнесены оградами).
В Пыталовском районе к апрелю 1946 г. большая часть могил была приведена в порядок, на учет взяты 143 могилы.
В Гдовском районе на учет были взяты 114 захоронений, из которых только три благоустроены: в Чернёво, на территории совхоза «Смена» (около Гдова) и в самом Гдове на площади. Остальные находились в запущенном состоянии – не было ни памятников, ни оград. В Гдовском райвоенкомате не было даже списка захороненных в районе, был только перечень индивидуальных и братских могил с указанием места их расположения. Состояние воинских захоронений в Гдовском районе в 1946 году выглядит (по официальным отчетам) самым удручающим.
В Новосельском районе [ 5 ] на учет было поставлено 137 индивидуальных могил и кладбищ воинов Красной Армии и партизан, из них полностью были благоустроены 14, благоустройство остальных должно было быть закончено к 9 мая 1946 года.
На территории Палкинского района было зафиксировано 325 индивидуальных и братских могил, из которых 6 братских и 47 индивидуальных могил были перенесены (укрупнены) летом и осенью 1946 г. Учет воинских захоронений был возложен на комсомольские организации колхозов и совхозов.
В Струго-Красненском районе на учет были взяты 224 могилы. К маю 1946 года все были приведены в порядок.
В Карамышевском районе [ 6 ] в мае 1946 года на учет взяли 180 могил, которые планировалось до 20 июня того же года занести на карту района. Результат неизвестен.
В Лядском районе [ 7 ] было выявлено 90 различных захоронений, часть из которых, расположенных возле скотных дворов, была перенесена в районный центр. Учет и благоустройство могил были переданы в ведение отделу коммунального хозяйства райисполкома.
В Ашевском районе [ 8 ] было принято решение перенести индивидуальные могилы в братские могилы, а также на гражданские кладбища. В отчете указано, что для этой работы в районе была создана постоянная комиссия в составе заместителя председателя райисполкома, представителей от профсоюзов, райкомов ВКП (б) и ВЛКСМ, райвоенкомата, заведующего отделом коммунального хозяйства. Благоустройство захоронений возлагалось на коммунальные отделы, а контроль за ходом работ – на военный отдел РК ВКП (б).
Военный отдел Плюсского РК ВКП (б) взял на учет 253 могилы, планируя индивидуальные могилы перенести в лучшие места (в братские могилы) и благоустроить.
В Островском районе из 727 могил 35 оказались с неизвестным числом захороненных. В ряде сельсоветов к осени 1946 года уже было проведено объединение могил. Перезахоронения, судя по отчетам, проводились торжественно, с возложением венков, с участием местного населения, работников военкомата, комсомольцев, райкома и райисполкома.
На территории Псковского района на 1946 г. числилось 53 индивидуальных и братских захоронения (для сравнения: в 1962 году в Псковском районе стояли на учете 15 воинских захоронений).
В 1947-48 гг. военным отделом Псковского РК ВКП (б) совместно с объединенным горрайвоенкоматом был проведен ряд мероприятий по учету и благоустройству могил: была продолжена работа по учету, составлены схемы с расположением мест захоронений, захоронения были закреплены за колхозами, совхозами, восстановлены надписи на памятниках (где это было возможно), проведено благоустройство захоронений. В отчете упомянуто, что 21 офицер и 3 сержанта взяли шефство над захоронениями. Были обнаружены пять могил в лесу (место неизвестно), прах погибших был перенесен в братские могилы и торжественно перезахоронен.
В отчетах Пушкиногорского, Печорского, Полновского [ 9 ], Дедовического районов также были помещены сведения о благоустройстве захоронений на территории районов.
Суммируя цифры из отчетов, можно сказать, что в 1946 году в Псковской области на учете состояли 1699 братских могил и 1928 индивидуальных.

Сорванные звёздочки
В Пскове тогда же числилось 4 братских захоронения и 18 индивидуальных воинских могил. Справка о состоянии военных кладбищ и могил в г. Пскове, составленная военным отделом Псковского ГК ВКП (б), зафиксировала жуткую картину.
«Военное кладбище № 1 в Крестах. 82 могилы …до сих пор не огорожено, на 14 памятниках не восстановлены сорванные звездочки». Это теперь т. н. Большое Крестовское захоронение.
«Кладбище № 2 в Крестах.12 братских могил. Изгороди вокруг кладбища нет. Памятники с могил вытащены и не восстанавливаются, могилы запущены и поросли бурьяном». Это теперь Малое Крестовское захоронение.
«Военное кладбище в военном городке. 362 могилы. До сих пор не огорожено. Сорванная звезда на общем памятнике не восстановлена. Свыше 100 надписей требует замены. На 20 могилах нет надписей, хотя в плане (Местонахождение плана неизвестно – Авт.) безымянных могил только 4».
«Горжилуправлением были выявлены 6 отдельных могил неизвестных воинов, захороненных на территории дворов и огородов города. Эти могилы так и не были перенесены на общие кладбища».
Что стало с ними? Может, среди них была и могила И. М. Конева? [ 10 ]
В отчете заведующего военным отделом Псковского ГК ВКП (б) Василия Александровича Печкурова упоминается еще одно захоронение, не названное в справке, это – Площадь Жертв Революции. Возле этого памятника, вдоль крепостной стены, по воспоминаниям участника освобождения Пскова Сергея Михайловича Павлова, хоронили погибших в боях за Псков, а также погибших в самом городе. Могил было не одна и не две, гораздо больше. Упоминает Печкуров и 18 индивидуальных могил на территории Пскова. Его данные расходятся с официальными. Кто считал точнее?
Состояние военных кладбищ и могил в Пскове в 1946 году было признано неудовлетворительным: кладбища не огорожены, не охраняются, могилы заросли бурьяном, многие могилы провалились, некоторые памятники порушены, более 100 надписей утрачены.
А в 1955 году благоустройству в Пскове подлежали уже не 4, а 6 захоронений: Площадь Жертв Революции, два воинских кладбища в Крестах, в военном городке на Завеличье (это кладбище почему-то названо «Корытово»), братские захоронения на Мироносицком и Дмитриевском кладбищах.
Только в начале 1950-х годов на воинских захоронениях Пскова навели порядок: были окрашены и поправлены обелиски, поправлены надписи, одернованы могильные холмики.
В конце 50-х годов в Пскове обратили внимание на места массовой гибели на территории города. Тогда появились первые памятные знаки на месте концлагерей в Песках и в Крестах. На начало 1960-х годов на учете в Пскове было уже 8 воинских захоронений.

Снести воедино
Реализация Постановления СНК СССР от 18 февраля 1946 года в Великолукской области отличалась от мер, принятых в Псковской области.
Во всех районах Великолукской области весной 1946 года приступили к учету братских, индивидуальных могил, военных кладбищ. Великолукский ОК ВКП (б) направил в районы свое постановление «О благоустройстве и сохранении братских и индивидуальных могил бойцов и командиров Красной Армии, партизан и партизанок Отечественной войны» от 29 августа 1946 г. В постановлении предлагалось рассмотреть варианты благоустройства воинских захоронений, в т. ч. их объединение, укрупнение (но укрупнение не было обязательным для исполнения распоряжением).
В Себежском районе было принято решение к 1 октября 1946 года свести все (!) воинские могилы (а это 565 индивидуальных и 51 братская могила) в 4 братские могилы: в Себеже, в деревнях Новоселье, Томсино, Глембочино. В результате, на 1947 год в районе числилось, по отчетам, всего 5 братских могил. И всё!?
Укрупнение могил, перенесения индивидуальных могил в 1946 году проводились в Опочецком, Кудеверском [ 11 ], Бежаницком, Локнянском районах. В этих районах много могил находилось вне населенных пунктов, что стало поводом для переноса этих могил на воинские, гражданские кладбища в населенные пункты. Численность могил сократилась в разы.
По мнению военного отдела Великолукского ОК ВКП (б), работы по благоустройству воинских захоронений велись не должными темпами, поэтому в январе 1947 года в райкомы были направлены дополнительные директивы. В них требовалось разъяснять населению, что участие в работе по благоустройству могил есть «прямое выражение заботы о могилах их мужей, братьев, сестер, героически погибших за честь, свободу и независимость нашей Родины». В целях воспитания патриотизма было рекомендовано привлекать к этой работе комсомольские и пионерские организации.
Для выявления и взятия на учет захоронений в каждом районе, в каждом сельсовете создавались комиссии по благоустройству и переносу могил. В состав комиссий входили представители райкомов, райисполкомов, военкоматов, здравотделов. В сельсоветах были заведены книги учета захоронений и захороненных в них. Но при этом оказались потеряны фамилии тысяч бойцов, похороненных и перезахороненных на нашей земле.
Весной-летом 1947 года работа по укрупнению захоронений на территории Великолукской области возобновилась. В основном перенос касался индивидуальных могил (плановых и боевых захоронений). В Великолукском районе было перенесено 508 индивидуальных могил, в Красногородском – 645 (фраза из отчета: «Перенесенные трупы полностью благоустроены»), в Куньинском – 37, в Идрицком – 493, в Бежаницком – 104, в Локнянском – 369. Во многих районах Великолукской области работы по перезахоронению задерживались из-за отсутствия средств, поэтому цифры там не столь «впечатляющие».
На момент освобождения Великолукской области на её территории было учтено: воинских кладбищ – 175, братских могил – 3718, индивидуальных могил – 9630.
В последующие несколько лет Великолукский обком ВКП (б) принял еще ряд постановлений о работе по благоустройству воинских захоронений.
После мероприятий по благоустройству и переносу могил в области к 1953 году на учете осталось 106 воинских кладбищ, 397 братских могил, 95 индивидуальных могил.
В целом в 20 районах Великолукской области массовое перенесение воинских могил из ненаселенных мест в населенные пункты закончилось в 1952 году.
Анализируя приведенные выше цифры, можно представить, что на самом деле должно было происходить тогда в районах Псковской и Великолвкской областей, если бы все цифры отчетов военных отделов были правдой. Но так ли было на самом деле, как говорилось в отчетах, отправляемых в вышестоящие инстанции?
Мы столь подробно остановились на этих цифрах для того, чтобы показать, что многие проблемы, существующие сейчас в деле организации и благоустройства воинских захоронений, были заложены давно, сразу после войны, в те самые 1946-47 гг. Что самое печальное, заложили их дети самих фронтовиков, дети войны.
Марина САФРОНОВА,
старший научный сотрудник исторического отдела Псковского государственного музея-заповедника, специально для «Псковской губернии»
Автор выражает благодарность сотрудникам Государственного архива Псковской области за предоставленные фотоматериалы.
Продолжение следует.

1 В 1948 году по всем районам Псковской области вопросы учета и благоустройства воинских захоронений были переданы от ликвидированных военных отделов райкомов ВКП (б) отделам коммунального хозяйства.
2 ГАНИПО – в настоящее время Государственный архив новейшей истории Псковской области, бывший ППА (Псковский партийный архив), затем – ПОЦАДПОД (Псковский областной центр архивных документов партий и общественных движений).
3 Пожеревицкий район – ныне часть Дедовичского района Псковской области, Пожеревицкая волость.
4 Сошихинский район – ныне Воронцовская волость Островского района.
5 Новосельский район – ныне Новосельская волость Струго-Красненского района.
6 Карамышевский район – ныне Карамышевская волость Псковского района.
7 Лядский район – ныне Лядская волость Плюсского района.
8 Ашевский район – ныне Ашевская волость Бежаницкого района.
9 Полновский район – ныне Полновская волость Гдовского района (с центром в селе Ямм).
10 См. подробно первую часть материала: М. Сафронова. Великая Память и отечественное беспамятство. Из истории воинских захоронений в Псковской области. Часть первая // «ПГ», № 43 (565) от 9-15 ноября 2011 г.
11 Кудеверский район – ныне Кудеверская волость Бежаницкого района.
http://gubernia.pskovregion.org/number_566/03.php

Из истории воинских захоронений в Псковской области. Часть третья
Окончание. Начало см. в № 43 (565) от 9-15 ноября 2011 г. и в № 44 (566) от 16-22 ноября 2011 г.

Нельзя забывать мёртвых.
Они делят славу с живыми.
Народная мудрость

На Руси всегда считалось грехом трогать останки, даже для переноса их на новое место. И всегда было особое отношение к воинским могилам. Новые времена – новое отношение?
Семьдесят семь процентов
Работы по благоустройству воинских захоронений, начавшиеся сразу после Великой Отечественной войны на Псковщине, продолжаются до сих пор.
В 1950-е годы, да и позже, перезахоронения (читай, укрупнения) воинских захоронений продолжались. Вначале шло массовое укрупнение могил, создание больших мемориалов, потом – массовое запахивание, уничтожение могил и кладбищ, перенесение имен, но не останков.
Проблемы с воинскими захоронениями, заложенные еще в 1946 году [ 1 ], гораздо глубже, чем кажутся на первый взгляд. Современные реалии, к сожалению, не разрешают их, а еще более усугубляют, загоняют их в тупик.
К этим проблемам относится не только достойное благоустройство воинских захоронений, но и работа по выявлению имен погибших воинов, увековечению их памяти.
Одна из проблем – простой подсчет количества захоронений на территории региона.
В 1993 году в Псковской области вышел первый том «Книги Памяти», в котором были названы следующие цифры: 615 воинских захоронений (на территории Псковской области) с числом захороненных 467 748 человек. В это число вошли погибшие на Псковщине воины Красной Армии, военнопленные в концентрационных лагерях, подпольщики и партизаны, мирные жители, погибшие во время оккупации. Из этого количества погибших известны имена 121 679 человек, т. е. только 23% от всего числа (один из самых низких показателей по Российской Федерации).
В этом же томе содержатся краткие сведения по всем захоронениям периода Великой Отечественной войны в районах Псковской области. Проведя простое арифметическое действие – сложение, получим уже другое количество захоронений – 643, с количеством увековеченных 461 188 человек.
Две разные цифры на одно и то же время. Количество захоронений со временем менялось. Фактически уже с 1980-90-х годов наблюдается их увеличение – за счет новых мемориалов, появляющихся в результате активизации поисковой работы.
По уточненным данным Псковского областного военного комиссариата на 1 декабря 2009 года, на территории Псковской области на учете находилось 707 захоронений, в которых числятся захороненными 527 992 человека. Эти данные были переданы в администрацию Псковской области. Эти цифры являются последними официальными данными.
В 2007-09 гг. в Псковской области проходила проверка Счетной палаты РФ по эффективности расходования средств, выделяемых федеральным бюджетом, бюджетами субъектов РФ, местными бюджетами, на благоустройство воинских захоронений.
Счетная палата проверяла и использование земельных участков, объектов, находящихся в местах расположения военных мемориалов, мемориальных комплексов и воинских захоронений.
Данные проверки (не только по Псковской области) опубликованы в «Бюллетене Счетной палаты РФ» № 4, 2010 г.
По данным Счетной палаты РФ, на территории Российской Федерации насчитывается 30 527 воинских захоронений и мемориалов, из них требуют благоустройства 17 тысяч. Количество захороненных – 7 051 541 (семь миллионов пятьдесят одна тысяча пятьсот сорок один) человек, из них 4 549 666 (четыре миллиона пятьсот сорок девять тысяч шестьсот шестьдесят шесть) человек – неизвестные.
В отчете Счетной палаты приводится количество (отличающееся от вышеназванных) воинских захоронений, учтенных в Псковской области – 466. Из них 58% требуют текущего ремонта, 16% – капитального.
Повсеместно был отмечен крайне низкий уровень паспортизации воинских захоронений. Не на все захоронения в Псковской области есть качественно составленные паспорта. Некоторые представляют собой простые отписки, в них отсутствуют сведения о первоначальных местах захоронений, персональные данные захороненных.
А между тем паспортизацию требовалось закончить к 1 января 2010 года. К этому же времени в Историко-архивный и Военно-мемориальный центр Генерального штаба необходимо было направить учетные карточки на всех учтенных в захоронениях.
Счетная палата отметила как недостаток «многозвенность и многоступенчатость системы финансирования военно-мемориальных мероприятий» по всем регионам. Псковская область не была исключением.

Ненужные вещи
В работу по увековечению памяти погибших весомый вклад вносят поисковые отряды, созданные во многих районах области. Районные поисковые отряды входят в областную военно-патриотическую поисковую общественную организацию «След «Пантеры». Организация – общественная, держалась и держится на энтузиазме бывших военных, студентов, рабочих, школьников.
Поисковиками ежегодно накануне Дня Победы в районах области проводятся «Вахты Памяти», в которых принимают участие поисковые отряды из Татарстана, Мордовии, Ханты-Мансийского автономного округа, Астрахани. Работа поисковых отрядов на территории Псковской области осуществляется на основании «Закона о поисковой работе на территории Псковской области, захоронении (перезахоронении) останков защитников Отечества» от 26 декабря 2002 года.
Курирует работу «Следа «Пантеры» комитет по делам молодежи администрации Псковской области. Целевую материальную и финансовую помощь поисковикам оказывает также областная администрация.
Поисковые отряды в первую очередь занимаются розыском незахороненных, пропавших без вести солдат и их перезахоронением.
За последние 15 лет они обнаружили и перезахоронили 6 782 погибших воина. Имена 270 погибших на Псковщине солдат и офицеров были возвращены из небытия.
Я с глубоким уважением отношусь к самоотверженной работе поисковых отрядов. Они делают то, что должно бы делать само государство. Забота о воинских захоронениях и всё, что связано с этим, уже давно стали составной частью патриотического воспитания, поэтому государство, сняв с себя обузу поиска незахороненных солдат и передав ее общественным организациям, убило сразу «двух зайцев» - и солдат ищем, и патриотическая работа на высоте, всегда есть чем отчитаться.
Но последние годы кое-что в работе поисковых отрядов стало настораживать. Изучая отчетную документацию «Следа «Пантеры» в Государственном архиве новейшей истории Псковской области (ГАНИПО), у меня создалось впечатление, что сейчас в поисковой работе главным становится девиз: «Как можно больше солдат перезахоронить». Этакое «соцобязательство». На первый взгляд – похвальное. Но только на первый. Важен становится процесс, а не результат.
Качество работ при этом не особенно важно. Протоколы эксгумации останков погибших бойцов, акты о перезахоронении заполнены формально, не имеют точных привязок на местности. Никакой полезной информации сданная в архив документация не несет.
Между тем современные средства позволяют указать точные координаты обнаруженной могилы, откуда производится перезахоронение. Эта информация очень важна, т. к. зачастую информацию о захоронении военного времени можно найти в донесениях о безвозвратных потерях, следовательно, выяснить имена бойцов. Но точное место в протоколах и актах поисковиков не указано, значит, надежды выяснить имена нет, из первой могилы они переносятся как безымянные.
При эксгумации находят медальоны, личные подписные вещи, по которым можно выяснить имя. Куда передаются обнаруженные поисковиками медальоны, награды, документы? По закону Псковской области о поисковой работе все обнаруженные вещи должны передаваться в музеи или родственникам, если таковые найдутся.
Кое-что, как мне говорили, передается в школьные музеи в районах, но что сейчас происходит с районными школами, хорошо известно, до музеев ли им. Кроме того, были случаи, когда переданные поисковиками в школьные музеи награды оказывались на рынке в Москве. Кое-что можно увидеть уже в личных коллекциях. Где находятся медальоны с записками, не вполне ясно. Встретилась единственная запись о передаче в музей Анкудиновской школы Красногородского района найденных при раскопках вещей.
Актов о передаче документов, личных вещей, наград погибших в органы военного управления (военкоматы), в музеи, родственникам – нет.
Вроде бы теперь, с созданием Военно-исторического музея Псковской области в Острове, найденные при поисковой работе предметы передаются туда. Но есть другое мнение – руководитель музея Петр Михайлович Гринчук не принимает предметы, аналогичные тем, которые уже есть в музее. Вот такой подход к комплектованию фондов.
Правда, благодаря этому в Псковский музей были переданы солдатские медальоны, обнаруженные «Следом «Пантеры» при проведении работ на месте «Шталага 372» в Пскове. Оказалось, в Острове в них нужды нет, там такие типы медальонов имеются и других потребностей нет.
Закон о поисковой деятельности определяет и принципы перезахоронения. Перезахоронение производится в местах существующих зарегистрированных воинских захоронений.

Как это происходит на практике?
Из отчетов поисковых отрядов явствует, что, как правило, для перезахоронения выбирается не ближайшее к обнаруженному захоронению воинское кладбище, где лежат однополчане найденных солдат, а какое-то одно на весь район место, куда всех и «свозят». Иногда это кладбище находится от места гибели и первоначального захоронения в десятках километров. Воистину, главное – перезахоронить. Всех.
Примером такого захоронения является мемориал «Жидилов Бор» в Псковском районе. Сейчас, где бы ни нашли бойца, пусть даже в районе Кислово или Стремутки, его перезахоронят в этом мемориале.
Мемориал находится на Гдовском шоссе на повороте на деревню Жидилов Бор. Начало мемориалу положил памятник, посвященный Герою Советского Союза Илье Семеновичу Коровину. На памятнике ошибочно выбит год его рождения. С кем-нибудь согласовывали вид памятника и вообще его установку? Памятник такой, что сразу и не поймешь, это реальная могила человека или нет.
Сержант И. С. Коровин, командир отделения 286-го стрелкового полка 90-й стрелковой дивизии, 17 марта 1944 года в бою за деревню Жидилов Бор закрыл своим телом амбразуру дзота, тем самым дав возможность выполнить боевую задачу своим однополчанам. Деревня, один из мощных узлов немецкой оборонительной линии «Пантера», была взята.
И. С.Коровин был похоронен «юго-западнее 2 км от д. Жидилов Бор». Это в первый раз. Позже был перезахоронен в братскую могилу в д. Ершово, где сейчас и числится. Это вторая могила. А памятник на мемориале – это что? Третья?
К слову, его однополчане, погибшие в тот же день и похороненные вместе с ним, были тоже перезахоронены в Ершово. Но далеко не все. Почти половина из них до сих пор ни в одном захоронении не числятся. А, может, и числятся, но как «неизвестные».
В этот мемориал перезахоранивали всех бойцов, поднятых в 2000-е годы на территории Псковского района. Хоронили под общими плитами. На некоторых выбиты имена, которые удалось установить.
Не обошлось без казусов. В 2004 году сюда был перезахоронен лейтенант Петр Никандрович Веденников. Он погиб в бою возле линии «Пантера» 27 июня 1944 года, был похоронен в «1 км юго-западнее д. Демидово Псковского района». Его останки перенесли в мемориал «Жидилов Бор», а числится он в списке захоронения в дер. Шванибахово, где покоятся его однополчане, погибшие 23-29 июня 1944.
Очевидно, П. Н. Веденников захоронен был на поле боя, но в списки потерь внесен, имя сохранилось в этом списке, было перенесено в списки современного мемориала. Поисковики этого не знали? Знали. Но хоронить его к «имени» – лишняя морока? Кто принял это решение? Теперь лейтенант П. Н. Веденников учтен как похороненный уже дважды.
Подобная ситуация была в 1993 году, когда поисковый отряд при Совете ветеранов 376-й стрелковой дивизии там же, где и П. Н. Веденникова, обнаружил лейтенанта Николая Никитовича Псыркова. Его имя определили по номеру ордена Александра Невского. Перезахоронен Н. Н. Псырков был в братскую могилу в дер. Кирово, где на плите уже давно было выбито его имя.
Судя по документам, иногда поисковые отряды находят в целости плановые захоронения, которые по тем или иным причинам утратили памятные знаки. И они тоже подвергаются укрупнению.

Имена прикрытия
Благодаря активной деятельности поисковых отрядов число воинских захоронений в Псковской области все-таки увеличивается. Но ставятся ли они на учет так, как положено по закону о поисковой работе?
Не раз приходилось видеть захоронения в удручающем состоянии, а по отчетам это состояние обозначалось как удовлетворительное, или хорошее. При этом никто не обращал внимания на то, что обелиски из цемента стоят аж с 1950-х годов, что ежегодные побелки «своими силами» уже не могут спасти памятные знаки от разрушения.
Кроме того, не на многих захоронениях вы встретите плиты с именами захороненных, чаще всего эти имена находятся в местной администрации в машинописных списках захоронений.
На местах находятся самые полные списки похороненных на территории Псковской области наших солдат. Чаще всего это единственные экземпляры, в машинописном виде. Случись что, возможно ли будет их восстановить?
Есть еще списки в военкоматах. На военные комиссариаты возложен контроль за состоянием и благоустройством воинских захоронений. Но все военкоматы по области укрупнены. В каждом осталось, в лучшем случае, по одному человеку, отвечающему сразу за захоронения в 3–4 районах. В областном военном комиссариате тоже работает только один (!) человек, курирующий эту сферу работы по всей области.
Сейчас списки захороненных пополняются новыми именами по заявлениям родственников погибших. Для этого надо предоставить в местные органы власти, в райвоенкоматы архивные справки, извещение о гибели. А если этого нет? Если нет у погибшего родственников? Что тогда? А это – тысячи имен, которые можно восстановить, которые надо выбить на могильных плитах. Даже на эту простую процедуру нужны немалые средства.
На некоторых воинских захоронениях есть плиты с именами захороненных, но иногда думаешь: лучше бы их не было. Пример тому – воинское захоронение в дер. Новгородка Пушкиногорского района. Трогательный памятник – на барельефе строй уходящих вдаль солдат, последний из них, обернувшись, смотрит на тебя. Слова «Они ушли в бессмертие». И могильные плиты с именами.
29 имен из 34 захороненных известны. На плиты не занесены 7 человек. Принцип отбора имен для занесения неясен.
На плиты мемориала в Новгородке внесены:
- Василий Васильевич Кошелев, Тихон Иванович Кубасов (на самом деле числятся в списке мемориала «Чертова Гора» Пушкиногорского района);
- Петр Иванович Зиновьев, Федор Федорович Юткин (числятся в воинском захоронении в дер. Макушино Опочецкого раойна);
- Дмитрий Николаевич Синяков (числится захороненным в военном городке в г. Остров);
- И. П. Синюхин, Н. Т. Савчук, А. Х. Нуриев (в 1944 году похоронены в деревнях Чапчуры, Горушки Островского района, потом перезахоронены в дер. Макушино Опочецкого района, где и числятся в списке захоронения).
- Н. М. Ютанинов, Н. М. Южанинов (один записан младшим лейтенантом, другой – рядовым. Но даже с первого взгляда на плиту видно, что это один и тот же человек, с одной датой гибели).
И так ведь абсолютно по каждому захоронению. В захоронениях с большим числом увековеченных можно найти одну и ту же фамилию, упомянутую два, а то и три раза. В уже упоминаемом захоронении в Шванибахово трижды занесена в один список красноармеец Антонина Борисовна Вагина (Васина).
Откуда взялась эта вся эта неразбериха?
Никто и никогда списки захоронений не выверял. Но сейчас можно это сделать. Есть свободный доступ к архиву ЦАМО РФ – это сайт объединенной базы данных «Мемориал» http://www.obd-memorial.ru. С помощью этого ресурса вполне реально выверить списки захоронений, уточнить данные о населенных пунктах, откуда могли быть произведены перезахоронения, имеющиеся в паспорте каждого воинского захоронения, восстановить утраченные по разным причинам имена.
Заниматься этим надо целенаправленно, инициатива и координация должна исходить от органов власти, если власть волнует еще этот вопрос. Это должна быть программа действий, направленных на решение действительно существующих и до сих пор не решенных проблем.

Косметическая программа
Программа была принята – в очередной раз, на новый срок. Программа, в которой предусмотрено только благоустройство захоронений.
12 октября 2010 года на заседании администрации Псковской области был одобрен проект постановления «Об утверждении областной долгосрочной целевой программы «Комплексные меры по содержанию и благоустройству воинских захоронений на территории Псковской области на 2010-2012 годы».
В этой программе на учет взято всего 615 воинских захоронений, в которых покоится свыше 520 тысяч воинов.
После разговора с одним из разработчиков программы А. А. Котовым у меня сложилось твердое убеждение, что те, кто готовил эту программу, вообще не имеют никакого представления ни о количестве, ни о реальном состоянии воинских захоронений на территории Псковской области, ни о реальных проблемах в этой сфере.
В программе были определены по области 330 объектов (из 615), восстановление и благоустройство которых должно быть проведено в 2011 и 2012 годах. Для этих работ запланировано выделить около 60 млн. рублей. Что такое 60 миллионов? Для сравнения – администрация города Пскова запланировала в 2011 году потратить на украшение города к новогодним праздникам – ни много, ни мало – 19 млн. рублей. Трата разовая, считайте – «на ветер».
А теперь поделим 60 млн. рублей на 330 объектов. На одно захоронение в среднем получается чуть больше 180 тысяч рублей. Много это или мало?
Сравним: в 2010 году на скромное благоустройство только одного воинского захоронения в Локнянском районе в дер. Подберезье было затрачено 419 тысяч рублей (при этом на сами памятники денег не хватило, благоустроили только территорию мемориала).
На реконструкцию в Новосокольниках мемориала Герою Советского Союза Алии Молдагуловой требуется как минимум 800 тысяч рублей, на мемориал в Кунье – 210 тысяч рублей.
Таких примеров – почти весь список. Комментарии излишни.
Для определения объектов и объема работ по захоронениям в муниципальных образованиях были созданы рабочие группы. Заявки от них были скромными, т. к. по традиции боятся просить по максимуму.
Реальной картины состояния воинских захоронений в этих заявках мы, естественно, не найдем. Большая часть ограничится символическим минимумом – косметическим ремонтом. Это при том, что большая часть памятников была поставлена в 1950-60-е годы, они устарели и морально, и физически.
Необходимо отметить, что не все финансирование идет из бюджета области, часть работ должна быть профинансирована самими муниципальными образованиями. Фактически эта программа предусматривает «размазывание по тарелке» и так небольших средств муниципалитетов.
В очередной раз ни одна из проблем по захоронениям решена не будет.

В поисках чужой славы
В июле 2011 года мне довелось быть участником молодежного форума «Быть достойными!» в Себеже. От комитета по молодежной политике и спорту Псковской области, организатора форума, мне поступило предложение выступить перед участниками с докладом «История воинских захоронений на Псковщине».
Наконец-то, подумалось мне, будет возможность серьезно поговорить с заинтересованными лицами (активистами молодежного движения, поисковиками, представителями военкоматов, чиновниками всех уровней) о нынешней ситуации в деле увековечения памяти погибших в боях за Родину в Псковской области. Планировался и круглый стол по обсуждению проблем и состояния воинских захоронений в Псковской области.
Надеялась я напрасно. Мероприятие было выдержано в духе «эпохи застоя». Вначале – приветственные слова высокой гостьи из администрации области (заместителя губернатора В. В. Емельяновой), потом бодрый рапорт об успехах в работе по увековечению памяти погибших за Родину, по патриотическому воспитанию, о принятии и реализации комплексной программы по благоустройству воинских захоронений в Псковской области.
Удивление вызвало выступление главы Себежского района Л. М. Курсенкова – у меня еще свеж в памяти скандал с отказом районной администрации перезахоронить останки солдата, поднятого поисковиками по просьбе местных жителей в дер. Белые Ключи этого района в 2010 году. («Столько лет лежали в земле, есть не просили, и еще столько же пролежат. Вы его откопали, вы и хороните») [ 2 ]. А в отчете о патриотическом воспитании и о состоянии с воинскими захоронениями – один позитив.
Депутат областного Собрания С. А. Анисимов (лидер местного отделения «Молодой гвардии Единой России») с юношеским задором рассказал о знаменательном событии в истории Пскова – присвоении городу звания «Город воинской славы». Заслугу этого присвоения приписывают себе и А. А. Турчак, и И. Н. Цецерский, теперь вот и С. А. Анисимов. Только сами псковичи при этом оказываются ни при чем.
Ни тени смущения, что в Городе воинской славы рушат саму память о погибших за Родину, строя дома на месте концлагеря для советских военнопленных в военном городке [ 3 ]. Что г-н Анисимов не в курсе – не верю. Но против губернатора не пойдешь, сказано «строить», значит, «строить».
Выступление руководителя Псковской областной военно-патриотической поисковой организации «След «Пантеры» Геннадия Владимировича Королькова проблем, кроме как с финансированием, не содержало.
Проблемы в финансировании, действительно, есть. Даже перезахоранивать часто приходиться за свои деньги или искать спонсоров. Было сказано об участии поисковых отрядов области, других регионов в проведении «Вахт Памяти», о количестве поднятых бойцов, об их перезахоронении.
Жалко, не сказал Г. В. Корольков о том, что, проводя работы на месте «Шталага 372» в Пскове, поисковики пошли на поводу у городской, областной администраций, застройщиков. Они согласились на перезахоронение найденных на месте концлагеря военнопленных в другой конце города, в мемориале «Пески», вместо того, чтобы добиться захоронения на месте обнаружения, вместо того, чтобы встать стеной на защиту тех, кто тогда не пожалел за нас свои жизни.
Справедливости ради надо сказать, что при выборе места перезахоронения было выбрано хотя бы меньшее «зло» - мемориал «Пески», все-таки это черта города, а не мемориал «Холматка» в Островском районе, как предлагал губернатор.
Мое выступление, к большому сожалению, ни В. В. Емельянова, ни Л. М. Курсенков не слышали. После приветственных речей они покинули зал. Ведь, по их мнению, проблем с воинскими захоронениями нет. Все выслушал г-н С. А. Анисимов. И был крайне раздражен услышанной критикой в адрес власти.
Тягостное впечатление произвел на меня форум «Быть достойными!». Мое впечатление не изменилось и после предложения организаторов форума встретиться позже и обсудить совместные действия по решению проблем с воинскими захоронениями. Я уже тогда знала, что встречи не будет. Форум созывался не для того, чтобы реально решать реальные проблемы.

Беззащитные защитившие
Хочу напомнить: каждый из нас живет потому, что лежат в нашей родной псковской земле 527 992 солдата, которые нигде, кроме списка о безвозвратных потерях, не значатся (а иногда и эти списки не сохранились). Некому за них сейчас вступиться – многие так и остались молодыми, не было у них ни детей, ни внуков.
Лежат они в полях и лесах Псковщины – русские и татары, белорусы и узбеки, украинцы и дагестанцы, и дальше по списку вся наша когда-то многонациональная страна. Лежат они, жизни свои отдавшие за свою Родину. За нашу общую Родину. За меня. За сына моего. За чиновников всех мастей, так не любящих эту тему, за чиновников, которым чаще всего наплевать на них, ведь «сколько лет лежали, есть не просили», могут и еще полежать. Дело то свое они сделали – победили. Слова благодарности им – только к 9 мая. Общие. Дежурные.
Приходится признать, что в Псковской области «сохранение и поддержание в достойном состоянии братских могил и захоронений бойцов и командиров Красной Армии, партизан, подпольщиков, военнопленных, мирных граждан, погибших в годы Великой Отечественной войны» не является «священным долгом всех граждан» (Закон РФ «Об увековечении памяти погибших при защите Отечества»).
Принято считать, что, если хочешь справиться с проблемой, её надо озвучить.
Озвучили.
Но легче от этого не стало.

Марина САФРОНОВА, старший научный сотрудник исторического отдела Псковского государственного музея-заповедника, специально для «Псковской губернии»

1 См.: М. Сафронова. Великая Память и отечественное беспамятство. Часть вторая // «ПГ», № 44 (566) от 16-22 ноября 2011 г.
2 См.: Л. Шлосберг. Мёртвые люди // «ПГ», № 36 (507) от 15-21 сентября 2010 г.; ГТРК «Псков». Себежский солдат. Стенограмма сюжета // «ПГ», № 36 (507) от 15-21 сентября 2010 г.; Ирина Коваленко: «Я была просто потрясена» // «ПГ», № 36 (507) от 15-21 сентября 2010 г.; Редакция. Живые люди // № 37 (508) от 22-28 сентября 2010 г.
3 См.: М. Киселев. На псковских могилах не ставят крестов // «ПГ», № 33 (302) от 30 августа – 5 сентября 2006 г.; А. Старков. Дважды убитые // № 24 (495) от 23-29 июня 2010 г.; Редакция. Хоронить нельзя строить // «ПГ», № 27 (498) от 14-20 июля 2010 г.; Л. Шлосберг. Главное – достроить дом? // «ПГ», № 34 (505) от 1-7 сентября 2010 г.; Л. Шлосберг. Пески забвенья // «ПГ», № 18 (540) от 11-17 мая 2011 г.; Л. Шлосберг. Сильнее звука // «ПГ», № 21 (543) от 1-7 июня 2011 г.; М. Сафронова. Псковлаг // «ПГ», № 29 (551) от 27 июля – 9 августа 2011 г.

Источник: http://gubernia.pskovregion.org/number_567/03.php
Просмотров: 3359 | Добавил: Kazancev | Рейтинг: 5.0/1
Всего комментариев: 1
1 Досжанов Романкул  
0
В мае 2017 года по интернету нашел брата отца Коздарбекова Кушена, пропавшего без вести с 1943 г. Некоторые данные его искажены ,над уточнением которых через соответствующие органы сейчас занимаюсь. В органы Псковской области пока не обращался. Он воевал в составе 196 СД 893 СП, погиб в бою 10 февраля 1944 года и захоронен в д.Стража Полновского (Гдовского)района Ленинградской (Псковской)области. Информации о захоронении в д. Стража не нашел. По двум донесениям 196 СД за март 1944 года потери личного состава по 893 СП и захороненных в этой деревне я насчитал 118 человек. В ближайшем захоронении в с. Ямм некоторые фамилии из этих воинов есть, большинство отсутствует. Прочитал и другие информации по данному вопросу СМИ по Псковской области, Гдовского района.Большинство из них позитивные, видно,что местные органы этим вопросом занимается. Эта актуальная тема и нас тоже беспокоить состояния захоронения, их учет, найдем ли близких, чтобы почтить память. Судьбы многих воинов еще неизвестно. Буду искать и выяснять место захоронения дяди и надеюсь в этом мне поможет жители Гдовского района, области.
С уважением, Романкул Досжанов из г. Астаны, Республики Казахстан
Ответ: Спасибо вам! Часто бывает так, что по документам возможно назвать имена погибших солдат,  которые по необъяснимым причинам никак не увековечены. И если каждый из нас сможет назвать хотя бы 10-20 солдат, то "пропавших без вести" будет гораздо меньше.  Нельзя эти исследования замыкать только на поиск своих родственников! 
Мы должны, мы обязаны назвать по именно всех!
Спасибо вам!

Имя *:
Email *:
Код *:
Календарь
«  Май 2015  »
ПнВтСрЧтПтСбВс
    123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031
Архив записей
Наш опрос
Оцените наш сайт
Всего ответов: 301
Мини-чат
Друзья сайта
  • Официальный блог
  • Сообщество uCoz
  • FAQ по системе
  • Инструкции для uCoz
  • Статистика

    Онлайн всего: 1
    Гостей: 1
    Пользователей: 0
    Г.С.А.  2024 Сделать бесплатный сайт с uCoz